Сокровища Валькирии. Земля сияющей власти - Страница 121

121

Джейсон молчал и нещадно крал время у капрала, отпущенное стюардом. Флейшер поторопил:

— Скажите что-нибудь, сэр? Дайте слово или…

— Ты считаешь, Эрни, что у тебя был приступ?

— Что же ещё?.. — он отвёл глаза. — Нервные перегрузки, ночные пьянки… Накануне мы с сержантом Макнилом до утра хлестали какой-то скверный ром и обсуждали, почему наши парни сходят с ума на этой горе.

— Значит, ты не видел своего ангела?

— Конечно же нет, сэр… Это всё бред больного воображения, белая горячка.

— Ты уверен в этом?

— Теперь, когда меня вылечили… Я вижу, насколько выглядел смешным, — он говорил в сторону, не в силах поднять глаз. — И не хочу, чтобы надо мной смеялись в Штатах.

Дверь вновь распахнулась, чёрно-мраморная статуя стюарда замерла в ожидании. Флейшер ловко, по-обезьяньи, спустился на пол и взял костылики.

— Что вы скажете, сэр?

— Тебя хорошо вылечили, Эрни.

— Да, я совершенно здоров! Но что вы скажете?

— Время истекло, — напомнил стюард. — Если вы не пойдёте сами, мистер Флейшер, я отнесу вас на руках.

— Я пойду сам, — заверил капрал и, опираясь на костылики, рывком перебросил тело вперёд. — Почему вы молчите, сэр?

— Завидовал тебе, капрал, — медленно произнёс Джейсон. — Теперь же нечему завидовать.

Флейшер недоуменно вскинул брови и, ловко орудуя костыликами, стал разворачиваться. Стюард оказался неожиданно сильным, подхватил на руки толстую тушу капрала и легко понёс в тамбур.

— Не понял, сэр! — кричал Флейшер из темноты. — Отпусти, чёрная задница!.. Я не понял, сэр!..

Дверь осталась открытой. Джейсон сделал движение, чтобы встать и закрыть её — в замкнутом пространстве он ощущал себя увереннее, однако в ту же секунду стало ясно, отчего стюард был так настойчив: из темноты выступили двое в чёрных кожаных плащах и шляпах.

Эти действительно походили на ангелов смерти…

Один из них положил руку в беспалой перчатке на плечо Джейсона.

— Наш самолёт изменил курс, — сообщил он голосом, напоминавшим голос Барлетта-Бейлесса. — Мы летим в Президио.

— Куда? — неподдельно изумился Дениз. — Вы сказали — в Президио? Это в пригороде Сан-Франциско?

— Совершенно верно, — кивнул другой. — Недалеко от Сан-Франциско.

— Там поблизости живут мои родители!

«Ангелы смерти» сели с ним рядом по обе стороны.

— Вот и прекрасно, — сказал первый. — Когда родители живут поблизости, всегда чувствуешь себя намного комфортнее… Почему вы держите руки под столом? Положите их на стол. И спокойно, не напрягайтесь. Вы сидите так, словно ожидаете удара.

— Теперь можно расслабиться, — заметил второй. — Мы ваши ангелы-хранители. Хотите послушать, как звучит гавайская гитара?

Внизу проплывал белёсый океан, точно такой же по цвету, как небо, и отличить эти две стихии было невозможно…

22

На сей раз Дара приехала первой и встречала Мамонта, точно зная день и час его приезда. В Сан-Франциско стояла мягкая, тёплая весна, по московским меркам соответствующая середине лета, и Страга Нового Света всю дорогу от аэропорта изнывал от зноя, а чёрный таксист извинялся, что в машине несколько минут назад испортился кондиционер.

Дара привезла его на виллу, огороженную высокой стрельчатой изгородью и утопавшую в зелени. Мамонт сразу же увидел замечательную липовую аллею, ведущую к парадному подъезду — это было единственное, что напоминало Россию.

Драга-привратник открыл перед ними не калитку, а распахнул высокие кованые ворота, вскинул руку и произнёс по-русски:

— Ура!

Мамонт остановился посередине аллеи и лишь здесь, прикоснувшись к каштановым волосам, заглянул в вишнёвые глаза Дары.

— Ну, снова здравствуй! Я рад, что ты опять моя «жена».

— Здравствуй, Страга, — сдержанно произнесла она и, достав свой платок, легонько промокнула пот на его лбу.

Он уловил тончайший запах знакомых духов.

— Почему так официально? Ты забыла, как меня зовут?

— Нет, я всё помню. Но называть Мамонтом хозяина Нового Света мне кажется не совсем удобно.

— Хочется, чтобы ты иногда называла именно так, — пожелал он. — Это будет напоминать мне, что я… всё-таки Мамонт.

— Как скажешь, дорогой… Мамонт, — её смех был таким же тонким и изящным, как запах духов. — Я тебе очень благодарна!

— За что?

— Это же ты попросил меня у Стратига в «жёны»?

— Оттого, что соскучился по тебе. И вспомнил, как мы с тобой исполняли свои уроки в Москве… Кстати, нам нужно познакомиться. Как тебя зовут в Новом Свете?

— Долорес, я испанка. А тебя, я знаю из брачного контракта — Ирвин Борг. Когда я получила урок и документы, подумала, приедет какой-нибудь скандинав. Но приехал ты!

— Ты знаешь, у меня такой английский, что лучше быть скандинавом. Или канадцем русского происхождения. — Мамонт взял её под руку. — А это всё — наши владения?

— Да, милый. Вилла с четырьмя акрами земли досталась тебе по наследству ещё двенадцать лет назад. А ты, неразумный, почему-то всё торчал в этом Старом Свете! Пойдём, я покажу тебе, от какой роскоши ты отказывался всё это время.

— Двенадцать лет назад я работал в институте и только подступался к проекту «Валькирия», — грустно проговорил он. — И теперь кажется, это было самое прекрасное время. Ещё всё маячило впереди! Звёзды, искры, лучи… Давай отложим экскурсию на будущее.

— Хочешь отдохнуть с дороги?

— Если бы, дорогая!.. Мне сегодня же надо навестить одного человека.

— Да, кстати, — вспомнила Дара. — Уже дважды звонил российский консул. Просил назначить ему аудиенцию.

121